«Святая Русь» – картина русского и советского художника М.В. Нестерова, над которой мастер работал с 1901 по 1906 год. Написана маслом на холсте размером 233 х 375 см. Принадлежит Государственному Русскому музею (Санкт-Петербург).
Автор картины
Нестеров Михаил Васильевич (1862-1942) в первой половине своей богатой и продолжительной творческой жизни принимал участие в выставках Товарищества передвижников, в самые годы его славы и расцвета. Картины Нестерова покупал Павел Третьяков для своей галереи, причём, коллеги-художники отговаривали коллекционера от приобретений, они считали работы Нестерова слишком мистическими и не соответствующими принципам передвижничества. Михаил Васильевич же просто расширял их, эти принципы, прибегая к условностям и стилизации, а реализму придавал лирическую окраску. Это был собственный, совершенно уникальный жанр, в котором русская природа, соединяясь с персонажами картин, молилась вместе с ними.
Поиск национальной идентичности всегда главенствовал в творческих изысканиях Нестерова, а более чем 20-летняя работа на росписи храмов дала художнику собственный взгляд на религиозную тему. В храмовые фрески Михаил Васильевич наряду с традиционными персонажами (святыми, угодниками, схимниками, монахами) вводил обыкновенных людей, олицетворяющих Россию начала ХХ века. Россию, стремящуюся ко спасению и ищущую свой путь.
Русский Север, художники и Нестеров
В 1901 году в поисках новой натуры, впечатлений и вдохновения, а также чтобы ближе познакомиться с духовностью русской северной обители, Нестеров едет в Соловецкий монастырь, расположенный на одноимённом острове в Белом море. Художники любили Русский Север за его величавую заповедность, он был «неприкосновенным древлехранилищем и животворящим источником». Здесь яснее всего чувствовалось начало исторического пути России. Удивительно, но ко многим художникам, оказавшимся здесь впервые, вдруг приходило чувство родины – настолько они были поражены и тронуты первозданными пейзажами и удивительной архитектурой.
Нестеров не избежал влияния духовного пространства Севера, характер его творчества под воздействием увиденного менялся, в мировоззрении художника образ Русского Севера становится философским. По признанию художника, он «всё это уже как бы видел когда-то во сне». Север для Нестерова стал олицетворением исконной православной Руси, мощную основу которой составляют стародавние заветы и древняя самобытность. Через их постижение художник стремился познать, запечатлеть и открыть зрителю Отечество. Русский Север зазвучал с полотен «Молчание», «Тихая жизнь», «Мечтатели», «Белая ночь на Соловецком» и других. Нестеров «Святой Русью» предполагал подытожить северный период своего творчества.
Замысел своего Христа
Нестеров наблюдал, как художники, его современники, видят образ Христа, высочайший для него самого. Перов, Крамской, Репин, Суриков творили, можно сказать, рядом и каждый обобщал свои размышления в картинах. В чём-то Нестеров был не согласен с Поленовым, создавшим серию картин «Из жизни Христа», отвергал взгляд Н. Ге, выраженный им в «страстном» цикле. Своя православная Русь формировалась и у Михаила Васильевича. Обдумывая «всеохватную» картину, он считал образцом и осмысливал не столько работы своих современников, сколько «Явление Христа народу» Александра Иванова (1806-1858). Его Христос был Нестерову ближе всего. Вот такого, «русского» Христа, только своего, художник и задумал написать.
Сначала пейзаж
Художник сомневался, какое время года выбрать – весенний или осенний пейзаж наиболее соответствует выбранной теме, делал соответствующие эскизы, думал. Остановился на зиме как наиболее привычном и характерном сезоне для российской природы, особенно соответствующем для острого обозначения русских характеров и духа людей. Картина началась с пейзажного фона. Закончив его, художник оставил в дневнике короткую запись: «Ничего получилось. Морозно».
Герои картины
Перед Христом, которого сопровождают наиболее почитаемые, замоленные на Руси, святые заступники Георгий, Николай и Сергий, стоят богомольцы – одни максимально приблизившись, в надежде быть скорее услышанными, другие почтительно остановившись поодаль. Это простые люди, плоть от плоти сама Русь.
Прототипами многих персонажей стали близкие художника, а также реальные, чем-то запавшие в душу, запомнившиеся живописцу посвящённые и миряне. Монах в шапке – собирательный образ, типичный для Соловецкого монастыря. Другой – болезненный юноша, совсем молодой, прижавший скрещённые руки к впалой худой груди. Христианин в очках и светлых одеждах в центре картины – 80-летний старец из Черниговских скитов. Левой рукой он опирается на палку, правой на плечо девочки, не сводящей широко распахнутых глаз со Спасителя. Рядом женщина со свечой, зажатой в сцепленных пальцах, и мальчик. Дети списаны с мытищинских крестьян. Схимонахиня у правого края картины имеет черты матери художника – тогда, уже тяжело больная на склоне лет, она впервые позволила сыну написать свой портрет. Типажи сестры, няни и дочери друга схвачены художником и отображены в прочих образах.
Святые стилистически изображены как в иконописных набросках к церковным росписям. Для создания образа Христа Нестеров обратился к фигуре реального священника Константина Руднева, который имел особую стать и величественность, впечатлившие художника. Это был настоятель церкви в Тифлисской губернии – в грузинском посёлке Абастумани Нестеров расписывал церковь.
Предварительные демонстрации картины и судьба
Пока Нестеров писал «Святую Русь», он периодически распахивал двери своей мастерской – обычное дело для художников, устраивать день открытых дверей. Посетители зачастую влияли на работу мастеров, которые прислушивались и приглядывались к реакции зрителей на этапе, когда картина ещё не окончена. Весной 1902 года в мастерскую попала 23-летняя Екатерина Васильева, которая оказалась девушкой впечатлительной. Ей картина на том этапе готовности очень понравилась. Завязался разговор с художником… Через два месяца состоялось бракосочетание. Вместе Нестеров и Васильева были 40 лет, до смерти художника.
Выставка в Петербурге
В начале января 1907 года в Петербурге на месяц открылась персональная выставка художника, на которой «Святая Русь» была центральным полотном. К суду публики и критики 45-летний Нестеров готовился долго и тщательно – в этом возрасте самолюбие очень чувствительно. Удары по нему воспринимаются как доказательства неудавшейся жизни, поэтому опасения и волнения художника вполне понятны. Было представлено более 80 работ. Выставка прошла с триумфом и стала заметным событием в петербургской художественной жизни того периода. К тому же Нестеров несколько лет не выставлялся, хотя много работал – это всегда вызывает у публики интерес. В праздничные дни более двух тысяч зрителей посещало выставку, которая в итоге принесла художнику неплохие материальные результаты – он заработал более 15 тысяч рублей. В том числе 8 – за «Святую Русь», которую приобрёл Музей императорской Академии художеств.
Выставка в Москве
В середине февраля выставка открылась в Москве. Успех Петербурга повторился. Публика была самой разношёрстной: от генерала до студента, от профессора до рабочего. Современники художника вспоминают, что каждый зритель находил среди работ что-то своё, простаивая по получасу, но не было среди посетителей ни одного равнодушного к «Святой Руси». Около полотна зарождались самые разные мнения и чувства, побуждающие критиков и прочих зрителей разных профессий дискутировать и полемизировать.
Мнения и отзывы
Споры разыгрались, значит, картина неоднозначна. В основном претензии критиков сводились к образу Христа, его решение признавалось неудачным. Максимилиан Волошин считал, что фигура Спасителя напоминает «манекена в эффектной позе». Лев Толстой сравнил его с «итальянским тенором», настолько его изображение шло вразрез, по мнению Толстого, с представлениями простых людей о Спасителе. Не приняли картину Суриков, Маковский, Бенуа. Колко отзывалось в душе художника и общее мнение Волошина, Грабаря, Муратова, которые считали картину в целом «пародией на политику», когда к театральному и бездушному Христу верующие и страдающие несут свои скорби.
Нападки выявили художественно-стилистические промашки Нестерова. Послереволюционные события 1905 года обусловили и социальную критику, Россия входила в период кризисов – в рецензиях прессы картина в целом была признана неудачной.
Нестеров, вначале считающий картину лучшей своей работой, понимал упрёки критики. Но считал свою трактовку имеющей право на существование, от собственной позиции не отрекался. Только к концу жизни художник, под грузом опыта долгого пути, горестно согласился со Львом Толстым, назвавшим его видение темы периода начала ХХ века «панихидой по русскому православию».
Смотрите также:
